Помнишь меня? - Страница 110

110

На слегка подгибающихся ногах я полезла в такси и потянула на себя дверь, но никак не могла заставить себя закрыть ее до конца — просто не в силах была услышать этот отсекающий прошлое механический лязг.

— Джон… — Я подняла глаза на все еще стоявшего рядом Джона. — Нам было… хорошо вместе?

— Нам было хорошо, — сказал он так тихо и сухо, что я едва расслышала, и на его лице проступила любовь, смешанная с печалью. — Нам было очень, очень хорошо.

Слезы уже катились по щекам, все внутри сводило от боли. Моя решимость ослабла. Мне захотелось распахнуть дверь и крикнуть, что я передумала…

Нет, так нельзя. Я не могу перебегать из рук одного мужчины, которого не помню, прямо в объятия другого.

— Мне нужно ехать, — прошептала я, отворачиваясь, чтобы не видеть Джона, и с силой вытирая глаза. — Мне нужно ехать. Мне нужно ехать.

Я захлопнула дверцу, и такси медленно отъехало.

ГЛАВА 21

Мир все-таки сошел с ума. И вот доказательство.

Когда я вошла в «Лэнгридж», на ходу разматывая ярко-розовый шарф, мне захотелось протереть глаза. Еще только шестнадцатое октября, а уже повсюду висит елочная мишура, в центре магазина стоит увешанная игрушками рождественская елка, а хор на мезонине наяривает «Вести радостной внемлите».

Не иначе скоро в октябре будут проводить прогон рождественских праздников. Или введут дополнительное демисезонное Рождество. Или устроят круглогодичное Рождество, без летнего перерыва.

— Парфюмерный набор от Калвина Кляйна. Специальное предложение по случаю праздника, — монотонно проговорила сухого вида девица в белом, и я едва успела поймать ее за руку, чтобы избежать окропления духами. Хотя, если подумать, Дебс любит этот запах. Может, купить для нее?

— Дайте, пожалуйста, — сказала я, и девица едва устояла на ногах от удивления.

— В новогодней подарочной упаковке? — Она побежала за прилавок, боясь, что я передумаю.

— В подарочной упаковке, — кивнула я. — Только не новогодней.

Пока она заворачивала набор, я разглядывала себя в зеркале за ее спиной. Мои волосы по-прежнему длинные и блестящие, правда, не такого яркого оттенка, как раньше. Я хожу в джинсах и зеленом кардигане и наслаждаюсь комфортом замшевых кроссовок. Лицо свободно от косметики, а левая рука свободна от кольца.

Мне нравится, как я выгляжу. Мне нравится моя жизнь.

Пусть мое «сказочное» существование позади. Пусть я не миллионерша, живущая на седьмом пентхаусном небе с видом на Лондон по всем четырем направлениям.

Но Болхэм тоже очень даже ничего. Мне особенно нравится, что наш офис расположен этажом выше моей квартиры, так что добираться до работы мне — ближе некуда. Наверное, поэтому я уже не влезаю в самые узкие свои джинсы. Хотя я не снимаю ответственности и с трех тостов, которые съедаю каждое утро.

За прошедшие четыре месяца бизнес настолько развернулся, что иногда мне хочется себя ущипнуть. Контракт с «Порше» сейчас в работе, и сделка уже вызвала интерес со стороны масс-медиа. Мы заключили еще один договор на поставку ковров в сеть ресторанов, а буквально сегодня Фи продала мой любимый деллерский дизайн — узор из оранжевых кругов — модному СПА.

Ноги сами привели меня в магазин — моя команда в полном составе заслуживала подарка.

Я расплатилась, взяла сумку и пошла через универмаг. Проходя мимо стойки с туфлями на ошеломительно высоких каблуках, я вспомнила о Розали и невольно улыбнулась. Как только она узнала о нашем с Эриком расставании, то сразу объявила, что не собирается выяснять, кто прав, а кто виноват: я ее самая близкая подруга, и она будет стоять за меня горой, что бы ни случилось.

Розали приезжала однажды ко мне в гости, опоздав на час, потому что, по ее словам, спутниковый навигатор в машине не показывает дорогу в районах южнее Темзы. Она явилась в шоковом состоянии, став свидетельницей, как она выразилась, уличных беспорядков, устроенных дворовыми бандами (двое мальчишек тузили друг друга, причем обоим драчунам было лет по восемь).

Все же Розали оказалась покрепче моей матери, которая с успехом отменяет назначенный визит в связи с очередным собачьим недомоганием. Мы с ней так и не поговорили серьезно с того достопамятного дня.

К счастью, Эми исправно держит меня в курсе событий. На другой день после моего приезда в Кент мать, не сказав никому ни слова, собрала целый тюк своих цветастых нарядов и отправила их в Оксфордский комитет помощи голодающим. Затем она заглянула к парикмахеру, и сейчас расхаживает с «бобом», который ей очень идет. Еще мать прикупила пару модных брюк и совершенно преобразилась. Кроме того, она наняла рабочего обработать дом от плесневого грибка и заплатила ему за вывоз папашиной брусчатки.

Кому-то эти изменения могут показаться скромными, но для мамы и ее мирка это поистине семимильные шаги.

А вот что поистине непостижимо и удивительно, так это блестящие успехи моей сестрицы в школе. Она каким-то образом ухитрилась сдать основы экономики за шестой класс на высший балл, и ее преподаватель никак не мог прийти в себя от столь блистательного прогресса. На рождественских каникулах Эми придет ко мне на стажировку, и я, честно говоря, с нетерпением этого жду.

Что касается Эрика… Всякий раз, вспоминая о нем, я невольно вздыхаю.

Он до сих пор считает, что мы расстались на время, хотя я уже звонила его адвокату по поводу развода. Примерно через неделю после того, как я съехала из пентхауса, Эрик прислал мне набранный на компьютере документ под названием «Эрик и Лекси: энциклопедия раздельной жизни». Он предложил раз в месяц устраивать, как он выразился, «контрольное свидание», но я не пришла ни на одно. Просто не могу пока его видеть.

110